I am evil.(c)| In hero we trust.| Пряник должен быть в очках
несет меня неудержимо
Рома/Марк, R, "Как в дешевых мелодрамах"Он приходит увольняться и не может даже поднять глаз. Просто протягивает заявление и ждет. На самом деле, что его будут отговаривать, а не того, что ручка равнодушно прошуршит по бумаге и листок вернется к нему в руки окончательным вердиктом.
А чего он, собственно, ждал? Особенно, после вчерашнего.
Вечером он внимательно смотрит на дно бокала, в котором еще плескается виски, купленный на последние деньги, и думает о том, как он жалок и как опять умудрился проебать все, что только можно. На такси уже не хватает, напрашиваться к кому-то ночевать нет сил, и он просто идет, сам не зная, куда. Дорога блестит, щедро омытая поливальной машиной, в ней отражается свет фонарей, и красиво так - он никогда не обращал внимания. Ноги мерзнут, покрываясь дорожками мурашек, а в голову лезет какой-то шизофренический бред. Хочется тепла и близости, и самое страшное - от вполне конкретного человека. Впервые в жизни - вот так, до тошноты и рези в глазах, а сил бороться нет. И никогда не было. Потому что всю жизнь был ведомым и ждал, что кто-то подскажет, поможет, решит все за него. Когда тебе уже почти 30, старые привычки нелегко сломать, да и где взять смелость на то, чтобы отбросить всё, что казалось основополагающим в жизни, и прыгнуть в пропасть, точно зная, что никто не подхватит.
Резкий сигнал машины приводит Марка в чувство, и он дико озирается, пытаясь понять, как его вынесло на проезжую часть. Он истерически хихикает, шагая на тротуар, и только тут замечает, в какой район забрел. Прямо как в дешевых мелодрамах, ну в самом-то деле - вон он, нужный дом, и окно на 5 этаже светится. Запомнил ведь, и как дома стоят, и код от подъезда, и номер двери. Правда, он еще не настолько пьян, чтобы поиметь смелость и пойти туда. Пойти туда, чтобы что? Попроситься переночевать? Повиснуть на шее? Последовать леркиному совету и переспать с ним? А если он не захочет? А если он не один?
Марк отчаянно жалеет, что не успел как следует напиться. Прав был Рома, он самый настоящий олень. Но вот теперь, раз пришел - назад ведь идти смысла нет?.. Раз уж олень - значит будет таранить рогами и переть напролом. Слишком много на его долю выпало вторых шансов - надо за них хвататься, пока не перестали отсыпать.
На площадке темно, и попытка включить свет ни к чему не приводит - лампочка перегорела. Когда он нажимает кнопку звонка, все, что Марк слышит - шум крови в ушах. И поэтому он почти упускает момент, когда дверь распахивается и на пороге появляется Рома. Он взлохмачен, глаза блестят в полумраке прихожей, и, Марк же знает, что они зеленые, но сейчас - он готов поклясться - в них сплошная чернота. Не говоря ни слова, Рома отшагивает внутрь, впуская Марка и захлопывая за ним дверь. Марк мнется на пороге и не знает, как быть. У него дрожат руки, и он понимает, что надо же что-то сказать, но Рома, все так же молча, оставляет его с его непонятками наедине и идет в комнату. Марку ничего не остается, как последовать за ним. Он сбрасывает кроссовки и идет к спасительному прямоугольнику света, которым манит открытая дверь, к свету, который, как он надеется, сделает все хоть немного понятнее и проще. Он несмело ступает вперед и останавливается на пороге, подпирая плечом косяк. Смотрит на Рому и понимает - нихрена уже не будет проще, потому что Рома пьян. В дымину. Он сидит на полу, упираясь спиной в спинку кровати, и батарея пустых бутылок перед ним очень красноречива.
- Она добилась решения суда. Мне никогда не покажут моего ребенка. - Голос хриплый, какой-то пустой, и у Марка по спине бегут мурашки от какого-то вящего ужаса.
Сломался Железный Феликс. И суперсила не помогла.
Накатывает осознание того, что и Рома не всесилен, что и он тоже не может держать все под контролем, и ему бывает плохо, и больно, и страшно. А что он, в сущности, вообще о нем знает? Он, вечно зацикленный на себе, жалеющий себя? Да почти ничего - так, обрывки, внешнее, наносное. Все это время он пытался понять себя, а надо было попытаться понять того, кто рядом.
Марк медленно проходит в комнату, на ходу снимая куртку и бросая её на стул у стены. Садится рядом с Ромой, который смотрит куда-то перед собой, и, кажется, вообще забыл о том, что не один. Марк помнит его слова о том, что дети - это круто, но он и не представлял, насколько для него это важно. Своих нет, вот и не представлял. И не будет уже, наверное.
Марк осторожно кладет руку Роме на плечо, и чувствует, как под его ладонью тот вздрагивает всем телом. Поворачивает к нему лицо и смотрит, зрачки почти перекрывают радужку, поэтому глаза кажутся какими-то бездонными дырами, и Марк понимает, что надо что-то сказать, но боится сделать хуже. Хотя, куда уж хуже, ну в самом деле...
- Ром, она не права. Дура, сам же говорил. Ром, она одумается, обязательно одумается. Ну не может она не понимать, что ребенку нужен отец, а ты же отличный отец, я точно знаю. Ты поговоришь с ней и она одумается. Ром, ну ты чего?
Ему не отвечают, и Марку становится страшно. Таким он Рому не видел никогда - взгляд тяжелый, мутный, и уже перейдена та стадия, когда он сможет вспомнить на утро, что было с ним накануне. Мозг лихорадочно соображает, что делать, а потом думает - это же Рома. Просто Рома, ему плохо и надо как-то это исправлять. Он тихонько убирает руку с роминого плеча и в голову приходит единственная мысль, и Марк надеется, что она верная. Он чуть меняет положение, кладет Роме на плечи уже обе руки и притягивает его в объятие. Некоторое время они сидят так, не двигаясь, без каких-либо ответных действий с роминой стороны, а потом его напряженные руки ложатся Марку на спину - тяжело, крепко. Рома утыкается носом куда-то ему в шею, и дышит жарко, пьяно. Марк выдыхает, двигается чуть ближе, устраиваясь удобнее. Он шепчет Роме на ухо какую-то чушь о том, что все будет хорошо, и ребенка ему вернут обязательно, и будет он опять суперменом на крутой машине, и мужчина напротив постепенно расслабляется в его руках. Марк думает, что это успех, и где-то в этот момент чувствует, что чужие ладони начинают сползать по его спине все ниже, сначала на талию, и дальше, до ремня шорт. Рома тянет его на себя, и внезапно прикусывает шею, оставляя на ней засос. Марк вздрагивает и думает, что он болван. Ехидный внутренний голос в голове говорит: "Разве не за этим ты сюда шёл?" И он чувствует, что, может и за этим, но не хочет - так, когда Рома пьян, когда ему плохо, и для утешения сгодится кто угодно. А его тем временем целуют за ухом, прикусывают кадык и тянутся к губам, и предательское тело реагирует вполне недвусмысленно, и нет даже времени подумать о том, что он сейчас с мужчиной.
У Ромы горячие ладони, они забираются под рубашку и ложатся на поясницу, уверенно и как-то по-хозяйски. Губы пахнут виски, и он целует Марка глубоко, жадно, и Марк ощущает его потребность в близости почти как свою собственную. Но он знает - нельзя, не сейчас, не так. Марк упирается рукой Роме в грудь, разрывая поцелуй. Рома недовольно мычит и тянется обратно к его губам, и Марк отворачивает голову, тут же чувствуя, как горячий язык проходится по ключице.
- Рома, пусти, - голос тоже предает, но Марк все же надеется, что его услышат. Он пробует слезть с роминых колен, на которых даже сам не понял, как очутился, но его держат крепко, а потом Рома укладывает его на пол, накрывая собой. Он тяжелый, от него пышет жаром, и Марк дуреет от его прикосновений. Никогда, ни с одной женщиной он не чувствовал ничего подобного, ни с одной из них ему так сильно не хотелось. Когда ромина рука ложится на его пах, Марк тихо стонет, прикусывая губу. Мозг плавится, пытаясь отключиться и дать волю инстинктам, и Марк думает, что только ему могло так повезти. Он собирает всю силу воли, которая еще в нем осталась, и изо всех сил кусает Рому за губу. Боится, что не сработает, но Рома тихо вскрикивает, отстраняется и некоторое время даже смотрит на него вполне осмысленным взглядом с какой-то детской обидой в глазах. Марку хватает и этого, чтобы выбраться из-под него и отползти на безопасное расстояние.
- Ром, послушай меня, это не выход. Давай ты сейчас ляжешь спать, а утром мы поговорим. - Марку на мгновение кажется, что они поменялись местами. Это ощущение усиливается, когда, спустя бесконечное количество мгновений в повисшем между ними напряжении, Рома медленно кивает. Марку жарко, но он застегивает все пуговицы на рубашке и идет помочь своему бывшему работодателю лечь спать. Свитер удается снять только с третьей попытки, потому что они путаются в руках, и Рома только мешает. Хотя, это хорошо - Марк слегка переключается на то, что делает и его немного отпускает. Джинсы он решает оставить, от греха подальше, стаскивает с Ромы футболку и осторожно укладывает его на кровать. Видит лежащий на кресле плед, и решает не воевать больше ни с этим двухметровым лосем, ни с одеялами - берет его и укрывает Рому, поправляя края. Гасит свет. И садится на стул, предварительно повесив на него брошенную некоторое время назад куртку.
Марк сидит так около часа, слушая, дышит ли мужчина на кровати. Вспоминает, как однажды так же сидел с Юлей, которая перепила, и боялся, как бы ей не стало плохо. Прошлая жизнь вдруг кажется ему настолько далекой, насколько это вообще возможно. Марк улыбается непонятно чему, а потом идет искать, куда бы ему примоститься. Дверь в ромину комнату он оставляет открытой. В соседней комнате, которая, верно, служит гостиной, Марк обнаруживает диван и пару подушек. Он ложится, не раздеваясь, и сразу же проваливается в сон без сновидений.
Просыпается Марк, ожидаемо, раньше Ромы. Вспоминает события вчерашнего вечера, прокручивает их в голове и понимает - теперь всё, назад дороги не будет. Он, может, и тугодум, но то, что он теперь от Ромы не отцепится, он знает твердо.
Марк чуть расслабляет ворот рубашки, которую вчера так старательно застегивал, и идет на кухню, чтобы там найти что-нибудь от похмелья. В шкафчике находится алказельцер, и это как раз то, что нужно. Марк наливает стакан воды, берет таблетки и идет к Роме в спальню. Ставит стакан на тумбочку, кладет рядом таблетку, а потом смотрит на спящего. Зрелище, конечно, в край идиллическое - взлохмаченная челка, чуть приоткрытый рот, тени от ресниц на щеках. Марк зависает слегка, рассматривая, а потом улыбается и возвращается на кухню, готовить завтрак.
Рома приходит, когда яичница, весело шкворча на сковородке, уже почти готова. Он замирает на пороге кухни, трогая пальцами свою нижнюю губу, и с недоумением смотрит на Марка.
- Марк?.. Ты как здесь?
- Да вот, в гости вчера зашел, - просчитать ромину реакцию сложно, поэтому Марк весь подбирается, чтобы, в случае чего, хотя бы попытаться держать удар. Рома внимательно исследует его взглядом, останавливаясь, почему-то на шее и хмуря брови. Только тут до Марка доходит.
- Это я сделал? Что вчера было? - Рома подходит ближе, протягивает руку, чтобы коснуться засоса, но Марк старательно уходит от прикосновения, поднимая воротник и неуклюже пытаясь застегнуть пуговицы.
- Ты. Но ничего не было! Я поговорить хотел, но ты был явно не готов к разговорам.
- Ясно. Не было, значит. - Рома снова касается своей нижней губы, ерошит волосы и садится на стул. - Про Катю и ребенка ты, полагаю, знаешь. - Он констатирует факт, но Марк считает нелишним кивнуть. - Спасибо за таблетку, кстати.
- Да не за что. Я ж не изверг, заставлять тебя мучиться похмельем. Завтракать будешь? - Марк бодро машет лопаткой в сторону плиты.
- Давай, раз приготовил.
Они завтракают в полном молчании, и все, чего боится Марк - что Рома его прогонит. И если так, то он, наверное, всю жизнь будет жалеть, что остановил его ночью.
- Марк, слушай, ты же понимаешь, что мне сейчас своих проблем хватает и возиться с тобой вообще не с руки? - Рома сгружает тарелки в раковину, и голос у него серьёзнее некуда.
- Ром, я понимаю все, и прости, я просто не знал, что у тебя там все так серьёзно. Но я тебя прошу - не прогоняй, а? - Марк смотрит в напряженную ромину спину и ему страшно. Он увидел его ночью настоящего, открытого, но, может, ему это все вовсе и не предназначалось. Рома оборачивается, смотрит внимательно. Потом подходит ближе - Марк начинает пятиться назад и почти сразу упирается спиной в барную стойку. Рома становится вплотную, отодвигает воротник рубашки, смотрит, касается пальцами. Потом склоняется ниже и легко, почти целомудренно целует в губы. Марку хочется большего, и он тянется следом за Ромой, пытаясь навязать ему что-то более серьезное. Рома тихо хмыкает и поддается. Он вновь скользит ладонями Марку под рубашку, укладывая их на пояснице, легко прикусывает его нижнюю губу и мягко толкается бедрами ему в бедра. Марк стонет ему в рот, и его вдруг осеняет, что все это - проверка. Но это уже не имеет значения, потому что Рома абсолютно трезв, он понимает, кто с ним рядом, и уже одного этого достаточно, когда тебя так целуют.
Когда они отрываются друг от друга, Марк дышит так, словно пробежал марафон. Рома смотрит на него и улыбается. Не улыбнуться в ответ вообще нельзя, а еще, теперь Марк уверен - его точно не прогонят.
и вообще, архитекторы мы, или где?
Рома/Марк, R, "Как в дешевых мелодрамах"Он приходит увольняться и не может даже поднять глаз. Просто протягивает заявление и ждет. На самом деле, что его будут отговаривать, а не того, что ручка равнодушно прошуршит по бумаге и листок вернется к нему в руки окончательным вердиктом.
А чего он, собственно, ждал? Особенно, после вчерашнего.
Вечером он внимательно смотрит на дно бокала, в котором еще плескается виски, купленный на последние деньги, и думает о том, как он жалок и как опять умудрился проебать все, что только можно. На такси уже не хватает, напрашиваться к кому-то ночевать нет сил, и он просто идет, сам не зная, куда. Дорога блестит, щедро омытая поливальной машиной, в ней отражается свет фонарей, и красиво так - он никогда не обращал внимания. Ноги мерзнут, покрываясь дорожками мурашек, а в голову лезет какой-то шизофренический бред. Хочется тепла и близости, и самое страшное - от вполне конкретного человека. Впервые в жизни - вот так, до тошноты и рези в глазах, а сил бороться нет. И никогда не было. Потому что всю жизнь был ведомым и ждал, что кто-то подскажет, поможет, решит все за него. Когда тебе уже почти 30, старые привычки нелегко сломать, да и где взять смелость на то, чтобы отбросить всё, что казалось основополагающим в жизни, и прыгнуть в пропасть, точно зная, что никто не подхватит.
Резкий сигнал машины приводит Марка в чувство, и он дико озирается, пытаясь понять, как его вынесло на проезжую часть. Он истерически хихикает, шагая на тротуар, и только тут замечает, в какой район забрел. Прямо как в дешевых мелодрамах, ну в самом-то деле - вон он, нужный дом, и окно на 5 этаже светится. Запомнил ведь, и как дома стоят, и код от подъезда, и номер двери. Правда, он еще не настолько пьян, чтобы поиметь смелость и пойти туда. Пойти туда, чтобы что? Попроситься переночевать? Повиснуть на шее? Последовать леркиному совету и переспать с ним? А если он не захочет? А если он не один?
Марк отчаянно жалеет, что не успел как следует напиться. Прав был Рома, он самый настоящий олень. Но вот теперь, раз пришел - назад ведь идти смысла нет?.. Раз уж олень - значит будет таранить рогами и переть напролом. Слишком много на его долю выпало вторых шансов - надо за них хвататься, пока не перестали отсыпать.
На площадке темно, и попытка включить свет ни к чему не приводит - лампочка перегорела. Когда он нажимает кнопку звонка, все, что Марк слышит - шум крови в ушах. И поэтому он почти упускает момент, когда дверь распахивается и на пороге появляется Рома. Он взлохмачен, глаза блестят в полумраке прихожей, и, Марк же знает, что они зеленые, но сейчас - он готов поклясться - в них сплошная чернота. Не говоря ни слова, Рома отшагивает внутрь, впуская Марка и захлопывая за ним дверь. Марк мнется на пороге и не знает, как быть. У него дрожат руки, и он понимает, что надо же что-то сказать, но Рома, все так же молча, оставляет его с его непонятками наедине и идет в комнату. Марку ничего не остается, как последовать за ним. Он сбрасывает кроссовки и идет к спасительному прямоугольнику света, которым манит открытая дверь, к свету, который, как он надеется, сделает все хоть немного понятнее и проще. Он несмело ступает вперед и останавливается на пороге, подпирая плечом косяк. Смотрит на Рому и понимает - нихрена уже не будет проще, потому что Рома пьян. В дымину. Он сидит на полу, упираясь спиной в спинку кровати, и батарея пустых бутылок перед ним очень красноречива.
- Она добилась решения суда. Мне никогда не покажут моего ребенка. - Голос хриплый, какой-то пустой, и у Марка по спине бегут мурашки от какого-то вящего ужаса.
Сломался Железный Феликс. И суперсила не помогла.
Накатывает осознание того, что и Рома не всесилен, что и он тоже не может держать все под контролем, и ему бывает плохо, и больно, и страшно. А что он, в сущности, вообще о нем знает? Он, вечно зацикленный на себе, жалеющий себя? Да почти ничего - так, обрывки, внешнее, наносное. Все это время он пытался понять себя, а надо было попытаться понять того, кто рядом.
Марк медленно проходит в комнату, на ходу снимая куртку и бросая её на стул у стены. Садится рядом с Ромой, который смотрит куда-то перед собой, и, кажется, вообще забыл о том, что не один. Марк помнит его слова о том, что дети - это круто, но он и не представлял, насколько для него это важно. Своих нет, вот и не представлял. И не будет уже, наверное.
Марк осторожно кладет руку Роме на плечо, и чувствует, как под его ладонью тот вздрагивает всем телом. Поворачивает к нему лицо и смотрит, зрачки почти перекрывают радужку, поэтому глаза кажутся какими-то бездонными дырами, и Марк понимает, что надо что-то сказать, но боится сделать хуже. Хотя, куда уж хуже, ну в самом деле...
- Ром, она не права. Дура, сам же говорил. Ром, она одумается, обязательно одумается. Ну не может она не понимать, что ребенку нужен отец, а ты же отличный отец, я точно знаю. Ты поговоришь с ней и она одумается. Ром, ну ты чего?
Ему не отвечают, и Марку становится страшно. Таким он Рому не видел никогда - взгляд тяжелый, мутный, и уже перейдена та стадия, когда он сможет вспомнить на утро, что было с ним накануне. Мозг лихорадочно соображает, что делать, а потом думает - это же Рома. Просто Рома, ему плохо и надо как-то это исправлять. Он тихонько убирает руку с роминого плеча и в голову приходит единственная мысль, и Марк надеется, что она верная. Он чуть меняет положение, кладет Роме на плечи уже обе руки и притягивает его в объятие. Некоторое время они сидят так, не двигаясь, без каких-либо ответных действий с роминой стороны, а потом его напряженные руки ложатся Марку на спину - тяжело, крепко. Рома утыкается носом куда-то ему в шею, и дышит жарко, пьяно. Марк выдыхает, двигается чуть ближе, устраиваясь удобнее. Он шепчет Роме на ухо какую-то чушь о том, что все будет хорошо, и ребенка ему вернут обязательно, и будет он опять суперменом на крутой машине, и мужчина напротив постепенно расслабляется в его руках. Марк думает, что это успех, и где-то в этот момент чувствует, что чужие ладони начинают сползать по его спине все ниже, сначала на талию, и дальше, до ремня шорт. Рома тянет его на себя, и внезапно прикусывает шею, оставляя на ней засос. Марк вздрагивает и думает, что он болван. Ехидный внутренний голос в голове говорит: "Разве не за этим ты сюда шёл?" И он чувствует, что, может и за этим, но не хочет - так, когда Рома пьян, когда ему плохо, и для утешения сгодится кто угодно. А его тем временем целуют за ухом, прикусывают кадык и тянутся к губам, и предательское тело реагирует вполне недвусмысленно, и нет даже времени подумать о том, что он сейчас с мужчиной.
У Ромы горячие ладони, они забираются под рубашку и ложатся на поясницу, уверенно и как-то по-хозяйски. Губы пахнут виски, и он целует Марка глубоко, жадно, и Марк ощущает его потребность в близости почти как свою собственную. Но он знает - нельзя, не сейчас, не так. Марк упирается рукой Роме в грудь, разрывая поцелуй. Рома недовольно мычит и тянется обратно к его губам, и Марк отворачивает голову, тут же чувствуя, как горячий язык проходится по ключице.
- Рома, пусти, - голос тоже предает, но Марк все же надеется, что его услышат. Он пробует слезть с роминых колен, на которых даже сам не понял, как очутился, но его держат крепко, а потом Рома укладывает его на пол, накрывая собой. Он тяжелый, от него пышет жаром, и Марк дуреет от его прикосновений. Никогда, ни с одной женщиной он не чувствовал ничего подобного, ни с одной из них ему так сильно не хотелось. Когда ромина рука ложится на его пах, Марк тихо стонет, прикусывая губу. Мозг плавится, пытаясь отключиться и дать волю инстинктам, и Марк думает, что только ему могло так повезти. Он собирает всю силу воли, которая еще в нем осталась, и изо всех сил кусает Рому за губу. Боится, что не сработает, но Рома тихо вскрикивает, отстраняется и некоторое время даже смотрит на него вполне осмысленным взглядом с какой-то детской обидой в глазах. Марку хватает и этого, чтобы выбраться из-под него и отползти на безопасное расстояние.
- Ром, послушай меня, это не выход. Давай ты сейчас ляжешь спать, а утром мы поговорим. - Марку на мгновение кажется, что они поменялись местами. Это ощущение усиливается, когда, спустя бесконечное количество мгновений в повисшем между ними напряжении, Рома медленно кивает. Марку жарко, но он застегивает все пуговицы на рубашке и идет помочь своему бывшему работодателю лечь спать. Свитер удается снять только с третьей попытки, потому что они путаются в руках, и Рома только мешает. Хотя, это хорошо - Марк слегка переключается на то, что делает и его немного отпускает. Джинсы он решает оставить, от греха подальше, стаскивает с Ромы футболку и осторожно укладывает его на кровать. Видит лежащий на кресле плед, и решает не воевать больше ни с этим двухметровым лосем, ни с одеялами - берет его и укрывает Рому, поправляя края. Гасит свет. И садится на стул, предварительно повесив на него брошенную некоторое время назад куртку.
Марк сидит так около часа, слушая, дышит ли мужчина на кровати. Вспоминает, как однажды так же сидел с Юлей, которая перепила, и боялся, как бы ей не стало плохо. Прошлая жизнь вдруг кажется ему настолько далекой, насколько это вообще возможно. Марк улыбается непонятно чему, а потом идет искать, куда бы ему примоститься. Дверь в ромину комнату он оставляет открытой. В соседней комнате, которая, верно, служит гостиной, Марк обнаруживает диван и пару подушек. Он ложится, не раздеваясь, и сразу же проваливается в сон без сновидений.
Просыпается Марк, ожидаемо, раньше Ромы. Вспоминает события вчерашнего вечера, прокручивает их в голове и понимает - теперь всё, назад дороги не будет. Он, может, и тугодум, но то, что он теперь от Ромы не отцепится, он знает твердо.
Марк чуть расслабляет ворот рубашки, которую вчера так старательно застегивал, и идет на кухню, чтобы там найти что-нибудь от похмелья. В шкафчике находится алказельцер, и это как раз то, что нужно. Марк наливает стакан воды, берет таблетки и идет к Роме в спальню. Ставит стакан на тумбочку, кладет рядом таблетку, а потом смотрит на спящего. Зрелище, конечно, в край идиллическое - взлохмаченная челка, чуть приоткрытый рот, тени от ресниц на щеках. Марк зависает слегка, рассматривая, а потом улыбается и возвращается на кухню, готовить завтрак.
Рома приходит, когда яичница, весело шкворча на сковородке, уже почти готова. Он замирает на пороге кухни, трогая пальцами свою нижнюю губу, и с недоумением смотрит на Марка.
- Марк?.. Ты как здесь?
- Да вот, в гости вчера зашел, - просчитать ромину реакцию сложно, поэтому Марк весь подбирается, чтобы, в случае чего, хотя бы попытаться держать удар. Рома внимательно исследует его взглядом, останавливаясь, почему-то на шее и хмуря брови. Только тут до Марка доходит.
- Это я сделал? Что вчера было? - Рома подходит ближе, протягивает руку, чтобы коснуться засоса, но Марк старательно уходит от прикосновения, поднимая воротник и неуклюже пытаясь застегнуть пуговицы.
- Ты. Но ничего не было! Я поговорить хотел, но ты был явно не готов к разговорам.
- Ясно. Не было, значит. - Рома снова касается своей нижней губы, ерошит волосы и садится на стул. - Про Катю и ребенка ты, полагаю, знаешь. - Он констатирует факт, но Марк считает нелишним кивнуть. - Спасибо за таблетку, кстати.
- Да не за что. Я ж не изверг, заставлять тебя мучиться похмельем. Завтракать будешь? - Марк бодро машет лопаткой в сторону плиты.
- Давай, раз приготовил.
Они завтракают в полном молчании, и все, чего боится Марк - что Рома его прогонит. И если так, то он, наверное, всю жизнь будет жалеть, что остановил его ночью.
- Марк, слушай, ты же понимаешь, что мне сейчас своих проблем хватает и возиться с тобой вообще не с руки? - Рома сгружает тарелки в раковину, и голос у него серьёзнее некуда.
- Ром, я понимаю все, и прости, я просто не знал, что у тебя там все так серьёзно. Но я тебя прошу - не прогоняй, а? - Марк смотрит в напряженную ромину спину и ему страшно. Он увидел его ночью настоящего, открытого, но, может, ему это все вовсе и не предназначалось. Рома оборачивается, смотрит внимательно. Потом подходит ближе - Марк начинает пятиться назад и почти сразу упирается спиной в барную стойку. Рома становится вплотную, отодвигает воротник рубашки, смотрит, касается пальцами. Потом склоняется ниже и легко, почти целомудренно целует в губы. Марку хочется большего, и он тянется следом за Ромой, пытаясь навязать ему что-то более серьезное. Рома тихо хмыкает и поддается. Он вновь скользит ладонями Марку под рубашку, укладывая их на пояснице, легко прикусывает его нижнюю губу и мягко толкается бедрами ему в бедра. Марк стонет ему в рот, и его вдруг осеняет, что все это - проверка. Но это уже не имеет значения, потому что Рома абсолютно трезв, он понимает, кто с ним рядом, и уже одного этого достаточно, когда тебя так целуют.
Когда они отрываются друг от друга, Марк дышит так, словно пробежал марафон. Рома смотрит на него и улыбается. Не улыбнуться в ответ вообще нельзя, а еще, теперь Марк уверен - его точно не прогонят.
и вообще, архитекторы мы, или где?
@темы: Сладкая жизнь, слабоумие и отвага, кто упорот, я упорот?
-
-
16.06.2015 в 23:48горим!
горячо, но мало
-
-
17.06.2015 в 00:02Мне ТАК ЗАШЛО, что сохраню в близком доступе, потому что еще не раз открою, это точно)))
Спа-си-бо!)))
Это очень круто, мне так понравился ваш стиль письма, урур, и сама ситуация, которую создали))
-
-
17.06.2015 в 00:25пылаем безудержно! спасибо, что прочитали!
commander romanoff, вам спасибо за отзыв!
меня как-то сразу протаранило тем, что Рома переживает из-за ребенка и хочет принимать участие в его судьбе, а ему не дают...
-
-
17.06.2015 в 00:29Продолжай писать
-
-
17.06.2015 в 00:34вообще, по-хорошему, нужен человек, который может написать макси, чтоб там прям вот все в комплексе было...
-
-
17.06.2015 в 00:37Сейчас на фикбуке что-то в процессе. Но что-то я вообще не вдохновлена на разу этим фиком, стилем и как бы всем. Как-то макси-авторов не наблюдалось в этом мини-фандоме, вроде. Что жаль.
-
-
17.06.2015 в 00:45Сейчас скажу крамольную вещь - я читала все твои фики и очень некуртуазно пищала от них в подушку, но вот руки никак не доходили по-человечески откомментить... Хочется написать много, а слова не идут, и включается режим фандомного партизана. Но они все очень прямо
Но что-то я вообще не вдохновлена на разу этим фиком, стилем и как бы всем
может, ему немного отлежаться надо? чтоб на него под новым углом зрения можно было посмотреть...
Как-то макси-авторов не наблюдалось в этом мини-фандоме, вроде. Что жаль.
вот, да... А очень хочется чего-нибудь этакого, а то ведь, боюсь, скоро прогорим...
-
-
17.06.2015 в 01:07Слушай, сама сегодня перечитала этот фик про ревность, и сама же ВОЗГОРЕЛА
Я не знаю, под какой травой я их пишу, что потом вообще не помню, что в них
Пошла перечитывать все сегодня, потому что ну нельзя же так)))
Рому всегда нужно писать жестче, то есть вообще без соплей. И это пипец как сложно. И на Марке надо соблюдать эту тонкую грань...ух
Но что-то я вообще не вдохновлена на разу этим фиком, стилем и как бы всем В смысле это не мой фик. Я просто на него наткнулась, но желания читать его у меня нет. щас попаболь будет, ноя не могу молчать
Просто я не сажусь читать прям читать фики с фикбука. Я побаиваюсь в принципе этого сайта, потому что там можно наткнуться реально на что угодно. Я по диагонали сначала просматриваю кусок на стиль и реальность, и решаю, читать или нет.
И вот на какой кусок я наткнулась
То есть это уже как бы миди, и кто знает, во что перерастет, но читать нет желания( .Потому что дамский роман.
Где чуваки, которые умеют хорошо писать макси? Я вот не умею и даже не берусь.
Оочень скоро прогорим. Еще, может, неделька, и затухнет, скорей всего совсем.
-
-
17.06.2015 в 01:17о, это часто бывает))) отпустила дитя в мир)))
А твой ревнующий Рома - это прям любовь))) Вот это вот двухметровое альфа-самец, и ревнует - ну милота же)
Рому всегда нужно писать жестче, то есть вообще без соплей. И это пипец как сложно.
вот, да... мужиг, куда ж деваться. С Марком все равно как-то попроще, он же о себе и сам говорит, что очень чувствительный)
Потому что дамский роман.
из серии "Арлекин" прям... И еще, да простит меня автор - такое впечатление, что их там не двое, а человек 10 героев...
Я тоже не умею - терпения всё прописать не хватает((
Ээх, вот всегда оно так. Хотя, может следующим летом хоть что-то даст повод снова полыхнуть, кто знает...
-
-
17.06.2015 в 10:16-
-
17.06.2015 в 10:28Я просто умираю с таких фичков. Но что поделаешь, вот может у автора сейчас не очень, а потом как распишется... Пните меня, когда распишется)))
Терпения не хватает, да и сюжет нужен хороший, с чем тоже всегда швах (
Maiksab, архитектор, нужен фичок с аллюзией на архи...на разработку и строительство))
-
-
17.06.2015 в 10:35commander romanoff, Пните меня, когда распишется)))
ок, я помониторю, и пну в случае чего)
да и сюжет нужен хороший
вот, да. Так-то они придумываются на раз в период активного полыхания, но начинаешь писать, и понимаешь, что что-то не то, и вообще, так не бывает...
-
-
17.06.2015 в 10:45-
-
17.06.2015 в 10:58мой тоже!мой тоже!перечитала его раза 3)и это за 2 дня)нормальный принцип горения)
-
-
17.06.2015 в 11:06я подумаю,если мне че-то придет в голову,отпишусь коммандеру)
было бы ооочень здорово)))
-
-
17.06.2015 в 11:53Maiksab, aww)) ну что вы, что вы
Если что придет в голову, это вы про сюжет или вспомните фик?
-
-
17.06.2015 в 12:25-
-
18.06.2015 в 09:05мне вас спалили, поэтому я тут пожалуй поселюсь
-
-
18.06.2015 в 09:53-
-
18.06.2015 в 10:17Дракончик)))
-
-
18.06.2015 в 10:26-
-
18.06.2015 в 10:28вместе не только веселее, но еще и быстрее!!
ща я уйду в отпуск и оформлю в фичок все свои пиздострадания по ним
-
-
18.06.2015 в 10:43отлично!
-
-
18.06.2015 в 14:33-
-
18.06.2015 в 14:58dear_sixsmith,